Нас было трое. Еще со школьных времен так повелось: Дима, Паша, я. Даже на выпускном спектакле мы играли трех мушкетеров.
Нам пятнадцать. Мы вместе пробовали первую сигарету за школой, опасливо озираясь по сторонам, лихо бегали за девочками, иногда даже за одними и теми же, что, на удивление, лишь укрепляло нашу дружбу. Рубились по сети в варкрафт, по вечерам делились стихами, встречали весну на крыше, отжигали на дискотеках, были счастливы и глупы.
Нам семнадцать. Резко закончилась школа, экзамены пролетели совершенно незаметно и неумолимо приближался институт, но мы по инерции жгли лето, пили, гуляли, зависали в кафе, на квартирах, с гитарами и солнцем в сердцах. И вот первый курс, взрослая жизнь. Мы все еще собирались вместе, но реже: учиться оказалось непросто. Паша уехал в Москву, мы искренне радовались за него и взяли клятвенное обещание навещать нас в городке.
Нам девятнадцать. Мы даже не поздравляем друг друга с Днем рождения, лишь изредка перебрасываемся парой слов, грозимся встретиться и позвонить, но дальше слов ничего не заходит.
Сейчас нам двадцать. Мы встретились в баре, в том самом, в котором еще недавно просили мужиков купить нам пиво. Долго сидели, глотая пинту за пинтой, судорожно силясь понять, где же мы ошиблись, почему случилось так, что стали чужими. Говорили. Паша играет в театре, забивает пары и летает в Финляндию на выходных. Дима чертит проекты зданий, виснет на стремных тусовках с наркоманами и пишет стихи. Они счастливы. А я?.. В моей жизни все по-прежнему. Я так же нелепо радуюсь солнцу и верю, что ничего не изменилось. Мне все еще пятнадцать и впереди десятый класс, сегодня я приду домой и мы сядем играть в варкрафт, а утром снова пойдем в школу.
Мы разошлись под утро, пообещав друг другу непременно встретиться снова, и среди тумана маленького подмосковного города еще долго горели желтым светом три одиноких окна.
Доброй ночи, Проигрыватель.
